"На день восшествия, на всероссийский престол ее величества государыни императрицы Елизаветы Петровны 1747 года" — образец торжественной оды в России XVIII в.

Ода — лирический жанр. В ней, по словам Тредиаковского, "описывается... материя благо-родная, важная, редко — нежная и приятная в речах весьма пиитических и великолепных". Ее истоки — хоровая лирика древних греков. Создавались торжественные оды, славившие великое событие или великого героя; анакреонтические — по имени древнегреческого поэта Анакреонта, воспевавшего радости и наслаждения земного бытия; духовные — "преложения" псалмов; в конце XVIII в. появились оды нравоучительные, философские, сатирические, оды-послания и оды-элегии. Но главное место среди всех видов занимают торжественные оды. Особая судьба у торжественной оды в России. Ее поэтика связана с отечественной традицией панегириков (похвальных речей), а также ,с традициями античной и западноевропейской оды. Торжественная ода стала первенствующим жанром в России XVIII в., что связано с личностью Петра I и его реформами. "Несравненных дел Петра Великого человеческой силе превысить невозможно", — писал в одной из од М. В. Ломоносов. Торжественная ода в России XVIII в. — это не только литературный текст, не только слово, но действо, особый обряд. Она подобна фейерверку или иллюминации, которыми сопровождались в Петербурге торжественные события в жизни государства. Оды заказывались правительством, и их чтение составляло часть праздничного церемониала.
М. В. Ломоносов писал оды, посвященные Анне Иоанновне, Иоанну Антоновичу, Елизавете Петровне, Петру III и Екатерине II. Однако содержание и значение похвальных од Ломоносова неизмеримо шире и важнее их официально-придворной роли. Похвальная ода представлялась Ломоносову наиболее удобной формой беседы с царями. В каждой из них поэт развивал свои идеи и планы, связанные с судьбами русского государства. Большая часть од была адресована Елизавете Петровне. Это объясняется не только тем, что с ее царствованием совпали двадцать лет жизни самого поэта, но и тем, что она была дочерью Петра!, которой, по мнению Ломоносова, прежде всего надлежало продолжать дела отца.
Поэт выступает творцом, созда-ющим своим словом особый мир, где нет места обыденным предметам и словам. Сознание такой своей миссии дает ему право вмешиваться в государственные дела, говорить "языком богов" о насущных политических и культурных проблемах, формулировать собственные взгляды и давать советы правителям.
Так, в 1747 г., когда русское правительство собиралось вступить в войну на стороне Австрии, Англии и Голландии, воевавших тогда против Франции и германских государств, Ломоносов пишет свою знаменитую оду "На день восшествия на всероссийский престол ее величества государыни императрицы Елисаветы Петровны 1747 года".
Ломоносов не был пацифистом, он гордился славой русского оружия и мощью Российского государства, способного постоять за себя перед лицом любого врага. Но, восхищаясь военной мощью России, Ломоносов видел и те страдания, которые несет война простым людям. Поэтому, прославляя оборонительные войны, Ломоносов отдавал предпочтение мирному состоянию народов, которое он назвал словом "тишина". Ода начинается вступлением, содержащим хвалу этой тишине, т. е. мирным временам, которые способствуют процветанию госу-дарства и благополучию народа.

Царей, и царств земных отрада,
Возлюбленная тишина,
Блаженство сел, градов ограда,
Коль ты полезна и красна!
Вокруг тебя цветы пестреют
И класы на полях желтеют;
Сокровищ полны корабли
Дерзают в море за тобою;
Ты сыплешь щедрою рукою
Свое богатство по земли.

Обращаясь к Елизавете, Ломоносов славит ее как поборницу мира, которая при вступлении на престол прекратила войну со шведами:

Когда на трон она вступила,
Как высший подал ей венец,
Тебя в Россию возвратила,
Войне поставила конец.

Что касается мирного процветания государства, то и здесь у Ломоносова была четко продуманная программа. Он прекрасно видел неисчерпаемые богатства России: ее полноводные реки, плодоносные земли, сказочные недра. Но все это, по словам поэта, требует "искусством утвержденных рук". Главной задачей своего времени Ломоносов считал распространение наук, которые помогут овладеть этими сокровищами. Общественная программа Ломоносова могла воплотиться в жизнь только при одном условии: ее должен был принять и одобрить монарх. Для того чтобы сделать свои доводы максимально убедительными, поэт вводит образ Петра I. Ломоносов славит Петра за его военные успехи, за создание морского флота, за возведение Петербурга, но особенно за его покровительство наукам. Петр становится живым и убедительным примером для каждого из его наследников. Кратко упомянув о царствовании Екатерины I, Ломоносов вновь обращается к Елизавете, в ком ему хотелось бы видеть достойную дочь великого отца, такую же покровительницу науки и искусства. В 1747 году Елизавета утвердила новый устав и новый штат Академии наук, сумма средств на науку была увеличена вдвое. И поэт славит императрицу как поборницу просвещения:

Молчите, пламенные звуки,
И колебать престаньте свет,
Здесь в мире расширять науки
Изволила Елисавет...

Так в оду вводится новая тема — тема науки, подготовки из среды русских людей ученых. Ломоносов не ограничивал круг ученых рамками одного сословия, не считал образование и научную деятельность привилегией дворянства. В этом проявился демократизм мышления Ломоносова. Талантливых людей, "собственных Платонов" и "Невтонов", по его мнению, может "рождать" вся российская земля. Имена древнегреческого философа Платона и великого английского математика Ньютона приводятся им как символы подлинной учености. Заключительная строфа оды перекликается со вступительной: поэт вновь славит мир и тишину, и Елизавету, и обращается с предостережением к врагам России. Художественное своеобразие похвальной оды 1747 г. всецело определяется ее идейным содержанием. Ода представляет собой вдохновенный монолог поэта. Этот поэт, присутствующий во всех одах Ломоносова, — не сам Ломоносов; его образ лишен индивидуальных человеческих черт. Это как бы дух поэзии, дух государства и народа, выразивший себя в стихах. В авторскую речь вводятся типично ораторские приемы — вопросы, восклицания. Характер патетически-взволнованной речи придают оде многочисленные обращения автора к лире, к музам, к наукам, к российским "Невтонам" и "Платонам". Важное место отводится всевозможным "украшениям": олицетворениям, метафорам, аллегориям и гиперболам. "Украшение... — писал Ломоносов в "Риторике", — состоит в чистоте штиля... в великолепии и силе оного". Тропы Ломоносова отличаются праздничным, ликующим характером. С помощью олицетворений неодушевленные явления и отвлеченные понятия становятся участниками большого торжества, на которое поэт приглашает своих читателей. Вспоминая о царствовании Петра I, Ломоносов пишет:

Тогда божественны науки
Чрез горы, реки и моря
В Россию простирали руки...

Нева дивится зданиям, построенным на ее недавно пустынных берегах:

Или я ныне позабылась
И с оного пути склонилась,
Которым прежде я текла?

Поэт использует мифологические образы. Олицетво-рением военных успехов Петра I становится Марс, побежденной морской стихии — Нептун. Ломоносов считает достоинствами поэтической речи "важность", "великолепие", "возвышение", "стремление", "силу", "изобилие" и т.п. Он использует славянизмы, библеизмы, высокую лексику, поддерживая тем самым общую атмосферу торжественного стиля. В большинстве случаев ода состояла из строф с повторяющейся рифмовкой, но десятистишная строфа, предложенная Ломоносовым, закрепилась в русской поэзии. Преобразователь нашего стихосложения — М. В. Ломоносов — первым достиг вершин поэтического исскуства. Своей выдающейся одой "На день восшествия на всероссийский престол ее величества государыни императрицы Елисаветы Петровны 1747 года" он вписал еще одну яркую страницу в историю мировой лирики. Торжественные оды в России XVIII в. писали В. К. Треди-аковский, А. П. Сумароков, М. М. Херасков, Г. Р. Державин, коренным образом переработавший этот жанр. Но классическими стали оды Ломоносова, на которые ориентировались в дальнейшем русские поэты.